О женщинах в хирургии

Авторская колонка врача: травматолог-ортопед, торакальный хирург Елена Губина поделилась мыслями о своей профессии

Елена Владимировна Губина — главный врач ФГБУ «Новосибирский НИИТО им. Я.Л. Цивьяна» Минздрава России, врач травматолог-ортопед высшей категории, торакальный хирург, кандидат медицинских наук.

В моем студенчестве профессор биологии любил на лекциях говорить: «Женщина-хирург — как морская свинка: не свинка и не морская». Сегодня женщина-врач — уже совсем не экзотика. И в отличие от Маргарет Энн Балкли — первой женщины-врача — нынешним девчонкам, выбравшим хирургию, не придётся переодеваться в мужчину, чтобы поступить на медфак и всю жизнь жить под мужским именем.

Я абсолютно уверена, что нет объективных причин исключать женщин из хирургических специальностей. В хирургии определяющими являются не пол, а характер: жадность до новых знаний, ответственность, внимание, аккуратность, а где-то даже педантичность, способность холодно, быстро принимать решения и нести за них ответственность, при этом иногда доверять интуиции и при всем этом не растерять сострадание, тактичность и терпеливость. Профессионал пола не имеет.

Напомню, что специальность «травматология и ортопедия» занимается опорно-двигательным аппаратом: травматолог — травмой, ортопедия — врождёнными и приобретенными деформациями. И когда говорят о травматологах, мозг непроизвольно рисует крупного мужчину — нечто среднее между Халком и мясником на рынке.

Но на самом деле очень мало манипуляций требуют титанических физических усилий — в большинстве исход операции зависит от точности выполняемых манипуляций, знания анатомии и понимания патологического процесса. Можно без ума неправильно и безрезультатно тянуть руку, вправляя вывих, а можно ловким движением вернуть головку плеча на место обратным путём, как она вывихнулась. В травматологии и ортопедии есть в принципе высоко изящные направления: кисть и стопа, детство, артроскопия, кожные пластики и много еще других. А находиться в хорошей физической форме одинаково полезно для травматолога-ортопеда, офтальмолога или бухгалтера.

В своём детстве с травматологом я виделась чаще, чем с педиатром — наверное, это определило выбор профессии. Для того, чтобы состояться в любой хирургической специальности, нужно потратить довольно много времени. Благодаря моим родителям, в студенчестве и клинической ординатуре у меня не было необходимости зарабатывать себе на крышу над головой и кусок хлеба (а на ночные клубы просто физически не было сил). А была возможность посвятить погружению в специальность всё свободное время, в том числе дежурства — период, где ты максимально интенсивно набираешься практических навыков.

Да, в хирургии многие преподаватели всё ещё с меньшим энтузиазмом готовы учить девушек, и относятся к ним на старте с определённой долей скептицизма. Первые встречи с мужчинами-травматологами тоже всегда были настороженные, но как же дорого со временем услышать за спиной довольное хмыканье: «Сработаемся». С женщинами-травматологами было по-другому — поняв, что не переубедить, тебя брали под крыло и отдавали столько знаний, сколько сможешь унести.

В нашей специальности неизбежен период «естественного отбора» и становления в мужском коллективе. Эдакий период «Солдат Джейн». А вот дальше от самой женщины зависит, превратится она в своего рубаху-парня или станет профи, но не растеряет женственность и сделает мужской коллектив только лучше. Помню, как-то вечером, выходя с работы, столкнулась с мамой своего пациента, возвращавшейся с улицы. Она с удивлением узнала меня и сказала: «Ой, а вы в гражданском на нормального человека похожи!».

За что я люблю свою специальность? Я считаю, что это круто, когда в твоей жизни не было ни одного дня, когда ты понимаешь, что не хочешь идти на работу. Какое это совершенно непередаваемое ощущение, когда пусть после долгой возни что-то первый раз получается, когда что-то делаешь первый раз сама и всё это при бесконечном чувстве ответственности. Или когда после большого количества докладов ты в какой-то момент ловишь себя на мысли, что ты уже не дрожишь как осиновый лист, а как серфер «поймал волну» и получаешь от процесса удовольствие.

Что можно пожелать начинающим коллегам? Сократ сказал: «Чтобы избавиться от любви с первого взгляда, нужно взглянуть второй раз». Решили стать травматологом? Взвесьте и подумайте, подумайте еще раз, отложите на утро и подумайте «на свежую голову», придите в неотложку и посмотрите, как это в реальности, и, если всё-таки не передумали — приходите, научим, лучших оставим работать.

Читайте также:

Профессия «хирург»: призвание спасать жизни. Интервью с Евгением Благитко, доктором медицинских наук, Заслуженным врачом РФ, профессором кафедры госпитальной хирургии НГМУ, куратором хирургического отделения Новосибирской областной больницы

Женщина хирург как морская свинка

Безусловно, можно много говорить на тему порядков прошлых столетий, когда вход в большую медицину женщинам был вовсе запрещен. Со времен античности врачевание считалось занятием мужским, и не у всех женщин хватало смелости эту традицию нарушить. Оттого занятна история Маргарет Энн Балкли – первой женщины-врача, под видом мужчины поступившей на медфак и всю жизнь прожившей под именем Джеймса Бэрри. Кстати, несмотря на то, что «у войны не женское лицо» Маргарэт была как раз врачом военным.

Официально же медвузы распахнули свои двери перед девушками лишь в 19-м веке, за что можно сказать спасибо женскому освободительному движению. С тех пор много воды утекло, количество женщин в медицине явно превалирует над их коллегами-мужчинами. Но отрасли, которые испокон веков относятся к «мужским», остались. Экстренная хирургия – одна из них.

Скажу сразу – в отделении экстренной хирургии 6-й саратовской горбольницы дискриминации нет. Наоборот я была удивлена, узнав, что штат врачей-хирургов состоит наполовину из мужчин и женщин. Предрассудок это или нет, но на боевом посту охотнее представляется мужчина, как более физически выносливый представитель человеческого рода. В этом мужчины-врачи были полностью со мной солидарны.

– Хирургия – специальность, требующая много времени, затрат физических и моральных, – разговорился врач-хирург 1-й категории Ашот Степанян. – Женщину мы все-таки привыкли видеть в образе хранительницы очага, жены, матери. Сами посудите: ночь, маргинальный тип в состоянии наркотического или алкогольного опьянения, на него образ мужчины-доктора будет действовать успокаивающе. То ли дело женщина. У которой в это время ребенок спит без матери, потому что она на работе. Стресс, эмоции, переживания – все это скрадывает красоту. Бессонные ночи могут не пройти бесследно. Плюс встанет выбор: где ты хочешь преуспеть больше – в семье или профессии?

Негласно считается, что успешная врач-хирург, счастливая жена и мать – сочетание редкое. Либо посредственность, либо одинокая карьеристка. Хирургия требует особых качеств характера – воли, решимости, умения брать на себя ответственность, и таким женщинам труднее найти общий язык с мужчинами в личных делах. Нередко звучат мнения о том, что кто-то попадает в профессию за счет обаяния и милых глаз, имея протекцию. Тогда высокое звание хирурга – вещь формальная. Кто-то недоволен тем, что женщина уходит в декрет и на время выпадает из обоймы.

– Поймите, я не хочу выгородить мужчин, но много специальностей, где женщина может чувствовать себя гораздо спокойнее и увереннее, – продолжает Степанян. – Это педиатрия, офтальмология, функциональная диагностика и так далее. В хирургии высок фактор эмоционального выгорания. Нет нужды настаивать на том, чтобы женщины шли в эту отрасль, если у них самих нет непреодолимого желания. При этом так же считают сами женщины. Многим ближе акушерство и гинекология, специальность более «женская», нежели «мужская», если уж на то пошло. Там женщина смотрится более органично.

Несмотря на разность мнений, открытой конфронтации в отделении нет. И когда я прошу мужчин назвать мне пример достойной женщины-хирурга, они единогласны в своем выборе – это врач-хирург высшей категории Елена Николаевна Матвеева. Работе в 6-й горбольнице она отдала уже более 20 лет и останавливаться не собирается. В виду ухода за маленьким ребенком, у нее нет ночных дежурств, женщина работает в дневную смену: с 8 утра до 16 дня. Высокая и худая с утонченными манерами и разговором по существу, в ней сразу чувствуется характер. Никаких мужеподобных черт – только сталь во взгляде и голосе. В общении же Елена Николаевна – милая и кроткая женщина.

– Не могу сказать, что хирургия – это «мужская» работа, – пожимает плечами она. – Я начинала свою карьеру, будучи медсестрой в хирургическом отделении, и наш заведующий Виктор Александрович Парамонов привил мне тезис: «В хирургии пола нет». Так же, как и в анестезиологии и реанимации, к примеру. Я выбирала между двумя этими специальностями, и к 5-му курса института определилась, что буду врачом-хирургом. Мои учителя – мужчины, они всегда хорошо ко мне относились, помогали, препятствий не чинили. Не могу сказать, что мне тяжело было «пробиваться». Просто я выбрала свою тропу и шла по ней. Возможно, где-то мои права и пытались ущемить, но не припомню ни одного случая, чтобы я не смогла дать отпор. Это, скорее, касается не дискриминации по половому признаку, а вопросов кто старше и опытнее, профессиональных разногласий.

– Говорят, врачей-хирургов отличают определенные качества характера. Либо напротив профессия откладывает свой отпечаток. Вы это заметили?

– Характер не определяется профессией, разве что определяет ее выбор. Я всегда была волевым человеком, упорным, настойчивым, целеустремленным. Так что неважно, каким врачом бы я была – человеком бы оставалась таким же. Решительность, отсутствие боязни взять на себя ответственность – это нормально для любого врача, будь он мужчина или женщина. Естественно, в хирургии больше ситуаций, когда от твоего решения зависит исход операции, лечения, а вместе с тем и жизнь пациента. Но если девушка серьезно хочет стать хирургом, я не вижу препятствий. Естественно, когда появится семья, придется в чем-то себя ущемлять, но сочетать семью и работу вполне реально.

– Тяжелее, чем мужчине?

– В каком-то плане да. Потому что дети и домашние хлопоты в основном остаются на нас. Женщине сложнее бросить семью и выбраться ночью осмотреть пациента, или оставить своего больного ребенка, потому что требуется ее присутствие на работе. Но в хирургической практике без этого никак. Ситуации бывают разные, ты должен быть готов сорваться в любую минуту: ночью, в выходные, посреди отпуска. Потом это бесконечный анализ: правильно ли ты все сделал, может, надо было по-другому. У каждого врача бывают неудачи, и в любом случае ты будешь пропускать их через себя. Поэтому, наверное, я не пошла в педиатрию: переносить ситуации на своих собственных детей было бы невыносимо.

– Как ваша семья относится к работе?

– Моя старшая дочь воздержалась от профессии врача, сказав, что это слишком «напряжно». Сын пока маленький, и знает только, что «мама и папа лечат больных». Если бы не он, я бы никогда не оставила ночные дежурства. Когда принимаешь пациента, что называется «с колес» скорой помощи – это определенный драйв, экшн, особая ответственность. Но я слишком много времени отдала работе, когда росла моя дочь, и не хочу повторить тех же ошибок. Мама должна быть в семье. Мой муж тоже хирург, он меня понимает и ни в чем не ограничивает. Знает, что даже если бы финансовые возможности позволяли сидеть дома, я бы не согласилась. Он помогает мне в домашних делах, но не потому, что у нас «разделение обязанностей», а потому что мы – семья. Из-за ребенка сейчас я не могу участвовать в симпозиумах и конференциях, но муж посещает их, и за ужином мы можем обсудить любую проблему, инновации, предстоящие операции. Работа нашей личной жизни не мешает, нам интересно вместе. Но опять же – не потому, что мы оба врачи, а потому что мы нашли друг друга.

– Есть мнение, что женщинам-хирургам трудно устроить личную жизнь. Может, вам просто повезло?

– Личная жизнь не складываться не только у женщин-хирургов. Много примеров одиноких женщин, которые не имеют отношения ни к хирургии, ни к медицине вообще. И в то же время масса положительных примеров. Это не критерий. Возможно, мало мужчин хотят видеть рядом с собой сильных женщин, ведь слабые духом в хирургию не пойдут. Но это уже вопрос здорового климата в семье. Если в паре возникает соперничество, ревность или зависть к профессии или успеху, то такая семья обречена на провал. И это не только в среде врачей. А как же женщины-политики, к примеру?

– Кстати, как вы относитесь к феминизму и борьбе за равноправие полов?

– Никак. Считаю, что, несмотря на профессиональные качества, женщина всегда должна оставаться женщиной. Да, я сильный человек и могу многое сделать наравне с мужчиной, а то и больше, но при этом все равно мне нужно сильное мужское плечо, на которое можно опереться. Всплакнуть, быть слабой, оберегаемой другим. Но это мое видение. Как себя ведут остальные – их дело. Хотя, на мой взгляд, феминистки и не особо нуждаются в семье. Семья изначально связана с неким самопожертвованием. Беременностью, например. Если женщина не хочет ни в чем уступать мужчине, то разве она захочет рожать, а потом сидеть с ребенком в декрете? Ребенок тоже требует жертв.

– А как насчет протекции? Есть мнение, что некоторым женщинам можно не блистать успехами, но при этом работать по специальности.

– Не знаю, как в других сферах, но в хирургии с этим сложно. Если ты не умеешь оперировать, не знаешь, как лечить, то, как бы ни пытались тебя «продвинуть», ничего не получится. Больные попросту не пойдут. А «сарафанное радио» быстро разнесет что, к чему. В хирургии ты не один, вы – команда, и твоя работа постоянно на виду у операционных сестер, анестезиологов, ассистентов. Исход лечения видят сами больные и их соседи по палате. Так что надеяться на протекцию глупо.

– Как вы отдыхаете от работы?

– Если все нормально в семье и нет тяжелых больных на работе, то этого достаточно. Только отпуск стараюсь проводить вне дома. При этом есть правило – за пару недель не намечать серьезных операций, ибо случается, что приходится менять планы, срываться из отпуска в больницу. Но это правило действует для всех хирургов: и женщин, и мужчин. Не каждый врач может себя переломить, оставить дела на плечи другого и уехать спокойно отдыхать.

– Такое самопожертвование возвращается благодарностью больных?

– Все больные – люди разные. Бывает, человек капризничает в силу своего нездоровья, родственникам кажется, что врачи мало уделяют внимания, поэтому «спасибо» на самом деле скажет не каждый. В нашей работе важна самоотдача и личный результат. Если хирург видит, что все сделал правильно, на душе от этого легко и спокойно. Ты рад, что справился с задачей и помог человеку. И неважно, сказал он тебе за это «спасибо» или нет.