Порода собаки немецкая такса
Немецкие таксы
( Правильнее даксы, или дахсы, что, собственно означает барсук; немцы называют такс Dachshunde, иногда Teckel. В Польше употребляется очень удачное название этих собак — ямики.)
Такса, вероятно, самая распространенная порода собак в Центральной Европе, так как она одновременно исправляет обязанности терьера, гончей, ищейки и комнатной сторожевой собаки. Это почти универсальная и наиболее экономичная собака, вполне соответствующая немецкому характеру.
Порода такс сравнительно недавнего происхождения, более позднего, чем французские бассеты. Большинство немецких охотничьих авторов и зоологов, писавших о собаках, держатся совсем другого мнения. Одни из них полагают, что таксы произошли от дикого вида кривоногих собак, когда-то существовавшего в горах Германии, доказывая свое предположение тем, что в пещерах Бразилии были найдены кости ископаемого дикого вида собак с кривыми ногами (Speothos). Другие производят немецких такс от египетских кривоногих собак со стоячими ушами, встречающихся на египетских памятниках, и в доказательство приводят надпись на плите гробницы царя Антифы II под изображением царя с четырьмя любимыми собаками, гласящую: «Имя собаки, лежащей у ног царя, Текель». Teckel же — немецкое народное, весьма употребительное название таксы (Dachshund). Третьи довольствуются тем, что считают родоначальником такс Agaseus римских писателей; но этот Агасс был, как не раз говорилось раньше, какой-то брудастой приземистой, но не маленькой и кривоногой собакой, не то гончей, не то терьером, употреблявшейся для подземной охоты. Некоторые производят такс от Bibarhund — бобровой собаки старинных германских узаконений (VII века), но под этим названием еще в большей степени, чем в других случаях, разумелись различные по виду собаки, приученные для охоты на бобра, выдру, также лисиц и барсуков, — небольшие, но сильные и злобные, смело лазившие в норы; они могли быть беспородными дворняжками — северными лайками, выродками овчарок, рослыми терьерами, мелкими выродками гончих, наконец, ублюдками мордашей * .
* ( Надо всегда иметь в виду, что в древние и даже в средние века большая часть собак отличалась и называлась не по внешности, а по своему назначению, употреблению и под одним названием были известны собаки различных пород или, вернее, вида, так как пород в современном значении этого слова не существовало, а было несколько основных типов (северный, брудастый, мол осе и борзая), в большинстве перемешанные между собою и не имевшие постоянных признаков.)
V. Нерре в 1751 г. описывал Bibarhund как самостоятельную (?) породу собак вроде бульдога. Наконец, такса вовсе не пригодна для водяной охоты, так как неохотно идет в воду. Брем считает почему-то родиной такс Испанию, но здесь, сколько известно, никакой породы собак с кривыми, даже с сильно укороченными ногами не существует. Большинство немецких охотников до сих пор пребывает в наивной уверенности, что французские бассеты — помесь немецких такс с французскими гончими и даже не причисляет такс к гончим, а по примеру своих кабинетных ученых — Фицингера и Гибеля — отделяют их в особую группу.
Только очень недавно, в самое последнее время, западноевропейские кинологи при содействии ветеринаров уразумели, что укорочение и искривление конечностей — патологические изменения, свойственные не только всем породам собак, но и многим другим домашним животным и при известных условиях передающиеся в потомство. Бекман — один из немногих немецких авторов, которые прямо говорили, что таксы, несомненно, происходят от немецких гончих и представляют их карликовую форму. Следует, впрочем, заметить, что еще сто лет назад (в 1797 г.) известный зоолог Наттерер заметил, что таксы очень похожи на гончих, но отличаются от них короткими и кривыми ногами и заостренной мордой.
Тот же авторитетный немецкий кинолог (Бекман) прямо утверждает, что родословную немецких такс нельзя вести далее начала XVI столетия. По его мнению, первые изображения и описания настоящих такс встречаются будто у дю Фулью независимо от рисунков бассетов; затем у Геснера на заглавном листе немецкого перевода его зоологии находится также изображение таксы. Однако из дальнейших слов Бекмана, что современники дю Фулью различали две породы — кривоногих и прямоногих такс и бассетов, надо заключить, что Бекман считает такс за кривоногих бассетов, которые существуют и в настоящее время; остромордых же бассетов с кривыми ногами, т. е. настоящих такс, у дю Фулью нет вовсе. Рисунок у швейцарского ученого Геснера также скорее может относиться к французским бассетам, чем к немецким таксам.
Первое несомненное изображение таксы встречается у Petro de Crescentiis в 1601 г.; затем рисунок ее помещен в «Охотничьих тайнах» Танцеро (конец XVII века) и у Гохберга (1701). Все старинные рисунки такс, в сущности, плохие карикатуры и представляют каких-то каракатиц с кривыми передними и задними ногами. Наибольший интерес представляет портрет Klopan, нарисованный Фишбейном (1794). Это небольшая белая собачка с черными или темными ушами и щеками, более похожая на бигля. Судя по всему, Klopan был в свое время замечательно типичною собакою.
От каких немецких гончих происходят таксы — решить трудно; очень может быть, что этой породы при вымирании гончих в Германии более не существует; также вероятно, что не одна порода имела своих такс. На это указывает существование двух типов такс: тяжелого, грубошерстного — северогерманского и легкого, или виртембергского, с очень тонкою псовиною. Во всяком случае, таксы произошли от легкого, остромордого типа немецких гончих, например ганноверских, вестфальских или близких к ним, но никак не от толстомордых голштинских.
Но есть некоторые основания думать, что такса не вполне чистокровный потомок гончих и что в них имеется примесь посторонней крови — терьера или полукороткошерстной северной собаки, вероятной родоначальницы терьеров. Нельзя при этом не обратить внимание на то, что ганноверский брак имеет привычку рыть себе норы, как бы указывая тем, что дикие его родичи жили в норах. Эта особенность могла быть передана ганноверскими гончими и своим уродливым потомкам; малый рост их при содействии и поощрении человека мог в значительной мере упрочить любовь к подземной охоте.
Нечистопородность такс доказывается следующими соображениями: они вовсе лишены стайных инстинктов гончей; они редко лают вдобор, т. е. по следу, а только когда зверь на виду или очень близко, и вообще чутье у них сравнительно плохое; лай их имеет мало общего с голосом настоящей гончей и слишком однообразен; морда такс слишком остра и длинна для гончей. Все это, вместе с предпочтением, отдаваемым подземной охоте, указывает на подмесь негончей крови. Всякий согласится с тем, что немецкая такса менее напоминает немецкую гончую в миниатюре и с уродливыми конечностями, чем бассет — французскую гончую. В этом несоответствии и надо искать причину тому, что многие немецкие охотники не видят в них изуродованных гончих, а особый, совершенно самостоятельный тип. Но, говоря по справедливости, все эти уклонения от типа и характера гончей могли развиться и путем подбора и явиться следствием приучения многих десятков поколений к подземной охоте в одиночку, притом на вонючих зверей.
Рис. 47. Немецкая такса (‘Охотничий календарь’)
Одновременно с формированием двух разновидностей гладкошерстных такс, тяжелой и легкой, выделялись и жесткошерстный — брудастый и длинношерстный вариететы. Но так как в Германии вряд ли когда существовала порода брудастых гончих (кроме французских грифонов), а также порода длинношерстных, встречавшаяся лишь в Остзейском крае, то надо предположить, что обе разновидности произошли от скрещивания обыкновенных такс с жесткошерстными и длинношерстными легавыми. Длинношерстные таксы известны около двух столетий, и родоначальниками их можно считать спаниелей (эпаньёлей) или, что еще вероятнее, немецкого сеттера — Wachtelhund. Бюффон (в середине прошлого столетия) называл этих длинношерстных такс почему-то бургосскими собаками и полагал, что они происходят от эпаньёлей и такс. Ридингер в конце прошлого столетия неоднократно изображал их. Фон дем Борх («Sylvan», 1814) говорит, что бывают красно-пегие (rothgescheckte) и белые длинношерстные таксы с толстою (!) головою, которые имеют многих любителей. Бекман высказывает совершенно основательное мнение, что длинношерстные таксы с давних времен неоднократно разводились в различных странах (Германии), бесследно затем исчезая. Когда была выведена современная разновидность, сказать трудно, известно только, что в некоторых местностях эти таксы, вообще редкие, ведутся давно. Что касается жесткошерстных такс, о которых также упоминается в старинной охотничьей литературе, то о происхождении их ничего не известно, и они могли образоваться от смешения такс с французскими грифонами-бассетами, даже немецкими крысоловками, и в последнее время и скрещиванием с немецкими жесткошерстными легавыми, к которым современная жесткошерстная такса приближается жестким и сравнительно коротким волосом, тогда как грифоны-бассеты имеют более длинную и косматую псовину с ясно выраженными бородой и усами. Гартиг еще в 1811 г. заметил, что жесткошерстные таксы обыкновенно имеют более длинные и не такие кривые ноги, как обыкновенные. Что они были редки и прежде, видно из слов Иестера (1797), что самые редкие таксы — крапчатые и жесткошерстные.
Современная такса выработалась в последнее пятидесятилетие, но наибольшего совершенства форм и постоянства признаков она достигла лишь с началом выставок, в 70-х, даже в 80-х годах. Ее совершенствование и распространение зависели от многих благоприятных условий: многочисленность в Германии лис и барсуков, на истребление которых, как животных вредных для дичи, было обращено особенное внимание после 1848 г.; ограничение охоты с настоящими гончими, которых отчасти заменили таксы; безвредность их для зайцев, коз, оленей, также птиц; наконец, их характер, ум и понятливость, сделавшие такс любимыми комнатными собаками: они — отличные сторожа, не лающие и не кусающие зря; кроме того, таксы не прыгают на мебель, что для аккуратного немца не лишено значения.
Эти современные таксы большею частию черно-подпалые, редко багряные, еще реже кофейные с подпалинами и мраморные (арлекины), то есть на сером фоне черные и рыжие пятна и крапины. В прежнее время черные таксы, напротив, встречались редко, и фон Гохберг (1701) говорил, что таксы бывают бурого (рыжего, багряного), серого, выдрового (кофейного) окраса, иногда черного. Позднее (1746) Döbel уже предпочитал черных, бурых и красных. О пегих таксах говорят Иестер (1797) и Гартиг (1811), но такие, равно как и почти белые таксы (подобные Klopan Фишбейна), встречаются редко; теперь же белые отметины вовсе не допускаются немецкими охотниками, но английские любители премируют даже белоголовых и белоногих такс. В последние годы в Германии входят в моду таксы тигрового окраса (пятнисто-полосатые), очень оригинального, но вовсе не красивого. Трудно сказать, каким путем немцы добились этой рубашки, вовсе не свойственной таксам.
Рис. 48. Большие немецкие таксы (‘Охотничий календарь’)
В настоящее время отличают 5-6 пород, или подпород, такс, а именно четыре гладкошерстные: тяжелую северогерманскую, легкую виртембергскую, английскую и курляндскую, а затем длинношерстную и жесткошерстную. Все эти породы имеют многие, хотя и не особенно существенные, отличия между собой.
Северогерманские таксы отличаются большим ростом, большою удлиненною головой, толстым, довольно длинным хвостом, густо одетым снизу; псовина у них вообще грубее и жестче, что для подземной охоты имеет немалое значение.
Виртембергский тип имеет благородный и изящный вид, отличается более нежным сложением, меньшим ростом, более длинными, иногда чрезмерно большими ушами, тонким хвостом, тонкою кожей, более гладкою и короткою псовиною и раздражительным (нервным) характером и менее пригоден для охоты под землею, хотя и считается, что первая разновидность лучше в трудной гористой местности, а вторая — в ровной местности, в небольших норах. Так как последняя красивее, более поощряется выставками и спрос на нее как комнатную собаку постепенно увеличивается, то она, по-видимому, вытесняет тяжелую расу.
Английские таксы, происходящие от немецких, за последние 20 лет значительно уклонились от своих родичей; это зависело от того, что англичане не видели в них охотничьих, рабочих собак, а только chienes de luxe, оригинальных уродливостью, и, по своему обыкновению, старались еще более усилить эту уродливость. Англичане сделали из таксы что-то вроде растянутого бассета. По их мнению, немецкая такса имеет слишком короткие уши, очень плоский лоб, очень короткое туловище и недостаточно кривые ноги; поэтому у английских такс голова больше, уши длиннее и поставлены ниже, колодка очень растянута и чем длиннее, тем лучше * , ноги совершенно искривленные, грудь глубокая, узкая, с выдающимся соколком, пахи подтянутые, зад и туловище относительно слабые. Прежде средний вес английских такс был 8 килогр. при 25 сантиметрах вышины и 75 с. длины; теперь средний вес 7 кил. при высоте 22 с. и наибольшей длине в 72,5 (Дальзиель). Затем, как было замечено, англичане премируют такс с белой манишкой и белыми лапами, хотя у своих ретриверов, ирландских сеттеров, гордонов и других считают белые отметины недостатком. Немцы же вовсе не допускают у таксы белых отметин, считая их признаком или начинающегося альбинизма, или нечистокровности.
* ( Отсюда карикатура в «Понсе» с подписью: «Порода собак, продающаяся на метры».)
Длинношерстная такса, о которой говорилось выше, по мнению многих немецких авторов, составляет самостоятельную породу с установившимися признаками. Однако складом, окрасом и величиною она почти не отличается от гладкошерстной; только псовина у нее состоит из длинного, шелковистого, мягкого, слегка волнистого волоса, который еще более удлиняется на ушах, нижней стороне хвоста, вокруг шеи, на всей нижней части туловища и на задней стороне ног, образуя уборную псовину. Масть большею частью черно-подпалая. Известны длинношерстные таксы барона Крамма, у которого они ведутся давно, Книгге и др., но вообще они редки (наприм., на Нюренбергской выставке 1890 года было 6 от одного экспонента, на Франкфуртской 1891 г. — 5, на Мюнхенской 1892 г. — 5). Лучшим представителем считался Schnipp v. Bünau.
Рис. 49. Длинношерстная такса (‘Охотничья газета’, 1892, № 42)
Жесткошерстная такса тоже отличается лишь псовиной, которая должна быть так же жестка, как у немецкой крысоловки или жесткошерстной легавой. Волос мало загнут, всего длиннее (4-5 с.) и жестче он на шее, плечах и затылке, где торчит в разные стороны; на спине и боках псовина плотно прилегающая, то же на ногах (по «Rassen kenzeichen», по Бекману же, должна быть здесь длиннее). На голове волосы слегка удлиняются в виде бровей, усов и бороды, и вообще шерсть на голове соответствует шерсти туловища; только на ушах мягкий и тонкий волос, как у гладкошерстных; живот одет гуще, чем у последних. Если собака живет на открытом воздухе, то у нее под длинным волосом на туловище замечается короткий подшерсток. Хвост должен утончаться к концу, но не должен иметь ни подвеса, ни формы султана. Окрас, как у всех брудастых, более грязных оттенков, менее ярок; хвост большею частию темно-серый, подпалины бледно-желтые и не так резко отделяются. Молодые собаки имеют более темную рубашку и более короткую псовину, чем впоследствии. Мягкая, мохнатая или всклокоченная шерсть считается за недостаток. Вследствие своей плотной псовины брудастые таксы не особенно чувствительны к переменам температуры, охотно идут в воду и весьма пригодны для охоты на выдру. Порода эта встречается чаще предыдущей (наприм., на Франкфуртской выставке 1891 г. было 19 жесткошерстных такс, из коих 14 принадлежали графу Гану). Она ведется довольно давно в Виртемберге, у лесничего Gasser’a, а в Северной Германии держится многими охотниками, наприм., известным лесничим Гессе и др.
Есть указание, что в Ганновере изредка встречается особая порода такс с отвислым и плоским, как у выдры, хвостом выродившихся потомков тех такс, о которых упоминал Иестер сто лет назад (в 1797 г.). Однако существование такой породы подвержено сильному сомнению.
Что касается курляндских такс, встречающихся изредка в Прибалтийских и Привислинских губерниях, то эти таксы еще очень мало известны и недостаточно исследованы и уже утрачиваются в помесях с немецкими, которые их постепенно вытесняют как более совершенные и красивые собаки. Курляндские таксы, по-видимому, крупнее немецких, имеют более короткую колодку и мастью (чепрачною или волчьею), головою и длиною псовины приближаются к русским, восточным, гончим. В Петербурге встречаются таксы с подшерстком, очень напоминающие костромскую гончую в уменьшенном виде и на коротких, почти не искривленных ногах. Сомнительно, чтобы курляндские таксы составляли и прежде самостоятельную породу с постоянными и резкими отличиями от немецких, но несомненно, что при желании и в настоящее время можно было бы вывести от наиболее типичных экземпляров чисто русскую породу.
Отличительные признаки немецких такс выработаны, по немецкому обыкновению, с большими, даже излишними подробностями.
Общий вид напоминающий ласку (Foetorius vulgaris) * . Собака с очень растянутым туловищем, близким к земле, с чрезвычайно сильно развитою переднею частью и весьма короткими ногами, причем коленки (сочленения) передних сближены, а лапы вывернуты наружу. Хвост мало согнут и на ходу держится параллельно земле или опущенным вниз. Псовина короткая, гладкая и плотная. Выражение умное, живое и внимательное. Собака не должна быть тяжелее 10 килогр.
* ( . напоминающий ласку (Foetorius vulgaris). — По современной классификации ласка — Mustela nivalis.)
Голова длинная, с заостренной мордой. Если смотреть сверху, то она всего шире у затылка, от которого постепенно суживается к носу, но не так резко, как у гончей (немецкой). Передняя часть черепа (лоб) широкая, слегка выпуклая, с мало заметным переломом. Переносье сверху узкое, сбоку кажется прямым или слегка выпуклым (горбоносость); надбровные дуги плоские, не выдающиеся. Морда заострена. Верхние губы (брыли) короткие, но образуют в углу рта ясно выраженную складку. Челюсти совершенно ровные (собака не должна быть подузда), с сильными зубами и твердыми клыками, плотно смыкающимися; наружные резцы верхней челюсти развиты сильнее, чем у других собак * . (От затылочной кости до оконечности носа должна получиться почти прямая линия. Череп не должен быть очень узок. Морда у собаки в 22 1 /2 с. должна иметь от 7 1 /2 до 8 1 /2 c. длины.)
* ( Крайние резцы имеют почти одинаковую величину с клыками, и между нижними и крайними резцами остается промежуток, в который плотно, как в футляр, входят верхние клыки. Этим, вместе с сильным развитием мускулов челюстей, обусловливается сильный укус такс. Однако, по замечанию Бекмана, такие зубы нельзя считать признаком породы, так как встречаются далеко не у всех собак.)
Уши средней длины, довольно широкие, на конце слегка закругленные, прикреплены очень высоко и далеко отставлены назад, так что расстояние между глазом и ухом более, чем у других собак. Ухо спускается прямо на щеку, без складок или завертывания внутрь. (В раздраженном состоянии уши несколько оттопыриваются, т. е. они на хряще. У рыжеватых собак ухо с темным оттенком.)
Глаз средней величины, круглый (почти круглый), выпуклый, темный, без видимого белка, с живым, острым, но добродушным взглядом. (У арлекинов глаз стеклянный; у тигровых такс допускаются как стеклянный, так и темный глаз.)
Шея длинная, гибкая, сверху кажется широкою и сильною; не сдавленная у плеч и книзу равномерно расширяющаяся; кожа на горле просторная, не образуя однако подгрудка.
Спина очень длинная, широкая и к пояснице слегка выпуклая (в пояснице заметно выше, чем в загривке); крестец короткий и немного скошенный (покатый).
Грудь широкая, с очень выдающимся соколком (грудь отстоит от земли не более как на 7 1 /2 сантиметра.) Ребра очень длинные, низко спущенные (плоские ребра — недостаток). Живот с очень сильным подрывом (подобранными пахами).
Передние конечности гораздо сильнее задних. Плечи с жесткими, выдающимися мускулами. Локти очень короткие и толстые, внизу сближенные; лапы вразмет. Спереди ноги изогнуты в виде буквы S, сбоку же должны казаться прямыми. (Такс с прямыми или с полукривыми ногами нет.)
Задние конечности прямее, чем у других собак; бедряные мускулы сильные, выдающиеся и угловатые; ляжки (голени) сильно укороченные; пазанки почти вертикальные. (Очень длинные голени — порочны, ибо тогда задние коленки, сочленения с пазанками, должны быть сильно согнуты и ноги становятся подлыжеватыми. Некоторые ошибочно считают сильно согнутый пазанок характеристичным для такс, но это так же неверно, как сильно сближенные коленки передних ног. Правильный пазанок должен быть почти перпендикулярен к земле).
Лапы. Передние лапы гораздо больше задних — шире, сильнее, с крепко сжатыми пальцами, загнутыми черными когтями и большими жесткими подошвами. Задние лапы меньше, круглее и с более короткими и менее согнутыми пальцами и когтями.
Хвост умеренной (!?) длины, довольно толстый у основания, постепенно утончающийся и оканчивающийся острием. Носится горизонтально или ниже, слегка согнутым (саблеобразно); в сильном возбуждении собака поднимает его почти вертикально.
Псовина короткая, плотная и гладкая, лоснящаяся, с колючими кончиками, на ушах чрезвычайно короткая и нежная, внизу хвоста грубее и длиннее, но не образует подвеса. Шерсть на нижней части туловища тоже грубее. (Кожа толстая, но мягкая и необыкновенно эластичная, как у никакой другой * породы, что предохраняет таксу от сильных поранений при схватках с лисой или барсуком.)
* ( У блоудхоундов еще более просторная кожа.)
Окрас черный, с подпалинами на морде, шее, животе, у заднего прохода, на задней стороне ноги и на концах лап; нос и когти всегда черные. Реже встречаются таксы темно-бурые, золотисто-бурые, багряные, серого, русачьего, окраса с темной полосой на спине, красновато-серые, пепельно-серые и серебристо-серые с черными или темно-бурыми пятнами (тигровой масти). Темная масть почти всегда сопровождается подпалинами, но и при светлом окрасе нос и когти должны быть, по возможности, чернее, а глаза темнее. Допускается лишь узкая белая полоска на средине груди, от соколка книзу. Красно-желтые и желтые таксы не уважаются.
Недостатки: узкий, сжатый с боков или конический спереди череп, узкая или очень короткая морда с очень резким переломом; большие брыли; длинные, свернутые, со складками или оттопыренные уши; тонкая шея; узкая грудь; неправильно искривленные передние ноги, с локотками, от туловища отделенными и с соприкасающимися коленками; неправильно вывернутые или очень слабые лапы с распущенными пальцами; прибылые пальцы на задних ногах; удлиненные голени (ляжки); сильно согнутые или сближенные в сочленениях (коровьи) пазанки; вывернутые наружу или внутрь лапы задних ног; очень длинный, тонкий или толстый, сильно загнутый или псовистый хвост. Белый цвет как основной (фон) и белые отметины не допускаются.
Размеры типичных такс (в сантиметрах)
Балльная система экспертизы немцами не применяется; английская же оценка различных частей тела не выдерживает никакой критики.
Голос такс, как сказано, имеет очень мало общего с голосом гончих; это большею частию обыкновенный, хотя звонкий и далеко слышный, лай; по следу, не видя или не чуя близко зверя, такса не лает, то есть редко гонит вдобор (что, впрочем, считается немецкими охотниками излишним).
Таксы вообще очень умны, понятливы, послушны, очень привязчивы к хозяину, даже несколько надоедливы, но требуют ласкового обращения и с ними нельзя прибегать к строгим мерам, так как они упрямы, злопамятны, самолюбивы и обидчивы. Их можно шутя выучить поноске и различным штукам (находить потерянные вещи, отыскивать убитую птицу и т. п.). Они очень чистоплотны, чутки и для дома пригоднее других комнатных собак. Обладая отличным слухом, таксы слышат малейший шорох; это — отличный сторож, никогда не поднимающий напрасной или преждевременной тревоги, подобно беспокойным шпицам и различным терьерам и крысоловкам.
Несмотря, однако, на свою кротость по отношению к людям, и детям в особенности, к другим собакам, даже подобным, таксы относятся крайне неприязненно: они злобны * , завистливы, сварливы и ссорятся даже с большими собаками, с которыми грызутся особым манером, отпрокидываясь на спину; сильные челюсти, острые и плотно смыкающиеся зубы делают их весьма опасными противниками. На охоте они работают почти всегда в одиночку, так как иначе только мешают друг другу; стайки такс, подобно стайкам бассетов, для надземной охоты вряд ли возможны. Хотя гладкошерстные таксы боятся сырости и чувствительны к холоду, но любят, однако, купаться летом и охотно приносят уток с воды. Всего лучше акклиматизируются они в южных странах; например, в Конго таксы освоились лучше других пород.
* ( Особенною злобностью отличаются таксы, содержимые на псарне. Бекман приводит случай, что таксы загрызли и разорвали в клочки таксу, посаженную к ним на ночь.)
В настоящее время таксы являются самою популярною и распространенною породою собак во всей Германии и большей части Австрии (в Венгрии значительно реже). На выставках они составляют четвертую или пятую часть общего числа всех выставляемых собак. На 1-й выставке в Ганновере 1882 г. было 93, на Франкфуртской — 203 таксы. Более 10 клубов (не считая бельгийского и английского) заботятся о совершенствовании этой чисто национальной расы и делают в этом немалые успехи, что доказывается победами лучших выставочных собак на устраиваемых клубами испытаниях в искусственных норах.
Как было замечено выше, таксы имеют весьма разнообразное применение у немецких охотников. Они заменяют им терьера, гончую, ретривера, ищейку и сторожевую собаку. «Такса и легавая, — говорит Отто фон Креквиц, редактор мюнхенского «Hundesport», — вполне удовлетворяют всем потребностям немецкого охотника». Главная работа такс, конечно, подземная, и в этой специальности они превосходят фокстерьеров, так как последние слишком смелы и со слепой горячностью, забывая всякую осторожность, нападают на зверя, почему гораздо чаще подвергаются укусам, чем такса, которая нередко выходит из схватки невредимою или с ничтожными поранениями; чрезмерная горячность и злобность считаются у таксы недостатком, и охотники предпочитают благоразумных и осторожных собак. Кроме того, такса не обращает внимания на крыс, мышей и кошек — самые привлекательные объекты охоты фокстерьеров. Главное качество таксы — это настойчивость: в присутствии врага она отнюдь не должна покидать его, хотя бы на короткое время, а обязана беспрерывно лаять на него; однако не требуется, чтоб она подавала голос на поиске.
Главным образом таксы употребляются для охоты на лисиц в норах, потому что лиса ценнее шкурой, вреднее для дичи и не так злобна, как барсук. Охота производится вдвоем или втроем; охотник с ружьем берет с собою человека с заступом, киркою и топором (для перерубания корней), особыми щипцами, клещами и иногда сетками-кошелями, которые вставляются в отверстия норок. Лучше всего охотиться в дождь и ветреную погоду, когда лисица охотнее прячется в нору. Для подземной охоты такса не должна быть ни очень крупною и толстою, ни очень маленькою и слабосильною, также не очень молодою, а не менее годового возраста или полуторагодовалая; иногда она становится пригодною для охоты только 2-х лет. В местностях с рыхлой почвой, где копать удобно, предпочитаются более рослые и сильные таксы; в каменистой же почве, трудной для копания, пригоднее небольшие таксы, но злобные и бойкие, которые, не вступая, однако, в драку, выгнали бы зверя из-под земли наружу.
Охота производится следующим образом: к норе подходят за ветром без шума и немедленно затыкают все отверстия (или ставят в них большеячейные сетки около 4 футов диаметром с пулями по краям, чтобы зверь лучше запутывался), кроме одного. Затем снимают ошейник с собаки и пускают ее в нору. Если такса не подаст голоса и возвратится обратно, значит, ничего в норе нет. Если же она начинает лаять, то внимательно (на животе, приложив ухо к земле) прислушиваются и начинают копать, чем подзадоривают собаку. Обязанность таксы заключается в том, чтобы загнать лису в тупик, не переставая лаять, и держать ее в осадном положении, пока их обоих не отроют. Собака, которая возвращается к охотнику, облаяв лису, мало ценится, даже если она была укушена, пришла показать свои раны и немедля снова лезет в нору. В каменистой почве, где копать нельзя, такса, как сказано, должна беспокоить, надоедать лаем, преследовать и щипать лису до тех пор, пока она не выскочит из норы под выстрел. Некоторым таксам удается совсем загрызть лису, но этот избыток усердия считается излишним, хотя случается, что они вытаскивают труп наружу.
Когда по лаю можно заключить, что лиса загнана в тупик, начинают копать (сверху) яму между собакой и зверем, что иногда требует немало времени; докопавшись до хода, загораживают заступом обнаружившееся отверстие и вынимают сначала таксу, затем просовывают к лисице палку, и когда она вцепится в нее зубами, схватывают щипцами и вытаскивают наружу. Необходимо каждый раз обмывать собаке глаза и раны, накормить после работы и дать выспаться; перед охотой не дают ничего, кроме корки хлеба и молока.
Охота на барсука мало отличается от описанной, но она труднее, так как барсук сильнее, злобнее и при оплошности собаки быстро зарывается. Поэтому здесь требуется очень настойчивая и увертливая такса, которая отнюдь не возвращалась бы из норы.
В последнее время с уменьшением числа гончих таксы стали часто употребляться для надземной охоты не только в Германии, но и Швейцарии. Это действительно самая экономическая гончая, безвредная для дичи, не уганивающая зверя за тридевять земель, в чужие дачи; в последнем отношении она почти не уступает бассетам, тем более что с нею можно охотиться в одиночку (впрочем, как говорят, стайка такс гонит на земле довольно дружно). Зверь также нисколько ее не боится, идет от нее не торопясь, часто останавливается и с любопытством поджидает отставшую кривоножку. Едва ли не правы те охотники, которые видят в бассетах и таксах гончих будущего. Следует, однако, заметить, что таксы, приученные к гоньбе на поверхности, уже не так охотно идут в норы, что можно считать косвенным доказательством преобладания в них гончей крови.
Такса гонит по всякому зверю — от кролика до оленя, кабана, даже волка. Trank-Defoug рассказывает, что в Венгрии волк съел у него одну из лучших собак. Пущенная по следу кабана, такса скоро его останавливает, так как зверь, атакованный таким мелким животным, относится к нему презрительно, такса же легко уклоняется от нападений; кабан по малости роста не может даже запороть клыками; можно даже сказать, что он как бы поддразнивает и подзадоривает собаку. Охотник, руководствуясь лаем, подкрадывается и стреляет.
В качестве гончей такса тоже б. ч. подает голос, когда увидит зверя, но она не теряет следа, так как имеет порядочное чутье, конечно нижнее. Она очень хорошо выслеживает на земле зайца, лису, барсука, козу, но при этом не надо отпускать далеко от себя, так как она очень непозывиста и увлекается преследованием. Такса скоро заганивает дикую кошку на дерево и подлаивает ее, также — лесную куницу. На кроликов, по мнению многих, она будто не имеет соперников, так как залезает в непроходимые чащи, кролик же ее не боится и не скрывается в нору, как от брикетов и биглей, да и бежит тихо, так что стрелять его легче; такса лазает за ним в нору.
Наконец, таксы охотно выгоняют выдру из норы и так горячо преследуют, что забывают прирожденное отвращение к воде; впрочем, для этой охоты пригоднее длинношерстные и особенно жесткошерстные собаки. Таксы употребляются также для истребления мелких зверьков — куниц, хорьков, горностаев, которых они выгоняют из холостых строений. Если охотник, стоящий у выхода, промахнется, такса бежит по горячему следу и указывает новое убежище зверька. Затем такса легко может быть приучена исполнять обязанности ретривера и ищейки (Schweisshunde) приносить убитую птицу даже с воды, отыскивать раненого или убитого зверя и лаем уведомлять о том хозяина. Обучение молодых такс начинается с десятимесячного возраста, причем стараются действовать одною лаской. Сначала, конечно, приучают являться на зов и свисток, после чего (б. ч. летом) начинают водить на сворке и знакомить со следами различных зверей (или одного, если предназначают для специальной охоты) сначала по росе и самым свежим следам, затем спускают со сворки и дают погнать и подать голос. Чтобы собака скорее вернулась обратно, надо оставаться на одном и том же месте. Вообще стараются с раннего возраста внушить таксе ненависть к вонючим зверькам и пользуются всяким удобным случаем, чтобы молодежь могла загнать их в норы. Иногда молодых такс обучают со старой собакой, большею частию с матерью. Для правильной натаски лучше всего достать несколько лисенят; одного дают загрызть, другого пускают в искусственную нору, а затем и ученика. Хорошо притравленная такса, достигнув полного развития, если и наткнется в настоящей норе на целую лисью семью и потерпит некоторые повреждения, обыкновенно становится лишь злобнее, но вместе с тем увертливее и осторожнее.
Не так давно в Германии и даже в Бельгии (с 1891 г.) и Северной Америке начали устраивать одновременно с выставкою испытания злобности такс в особых искусственных норах с выходами, коридорами, перекрестками и тупиками. Бока ходов выложены досками, сверху кладутся дранки, и все заваливается землею. Сначала пускают туда лису или барсука, дают им оглядеться, затем собаку. Испытания эти бывают, однако, подвержены многим случайностям и не всегда оказываются правильными.
В России таксы начали распространяться не более 15-20 лет назад, сначала в Петербурге, потом в Москве и в других больших городах. Особенно многочисленны сделались они с конца восьмидесятых годов. Однако таксы в России почти никогда не употреблялись для охоты, подземной и надземной * , и являются почти исключительно комнатными собаками, очень ценимыми за указанные выше достоинства. В последнее время появилось множество вымесков такс с другими комнатными собаками, а также стали встречаться таксы, по-видимому русского типа, б. ч. желтые с чернью ** , вероятно, помесь с русскими гончими, но, быть может, и курляндские. В Прибалтийских и Привислинских губерниях таксы и охота с ними известны еще с прошлого столетия и всегда там многочисленны *** .
* ( На юге, у Ф. Э. Фальц-Фейна, таксы употребляются для выживания лисиц из нор, которые они делают в стогах сена; если стрелок промахнулся, лису ловят борзые.)
** ( Одна из этих желтых такс (в Москве) отличается тем, что на правом бедре у нее имеется сероватое пятно в ладонь, с черными крупными крапинами продолговатой формы. Надо полагать, что это начинающийся арлекинизм, быть может вызванный каким-либо наружным повреждением (например, укусом).)
*** ( О таксах впервые упоминает Левшин в «Современном егере».)
Количество такс на выставках, особенно петербургских, с каждым годом увеличивается. На IX выставке Общества любителей породистых собак в 1896 г. г-жею Бейер была показана целая коллекция в несколько десятков такс всех разновидностей и окрасов; эта любительница обладает большим питомником в окрестностях Петербурга (в Лигове). В Москве лучшие таксы у гг. Бранта и Рингеля.
